Разработать новый, единый язык нового описания мира

Обсуждать нужно не власть, а элиту, поскольку проблемы – именно у нее. Около 10 лет она захватывала власть и формировала свой состав, затем консолидировала ситуацию, выбрав наиболее удобные для себя форму власти и политическое устройство.

Но затем, буквально пару лет назад, начались проблемы. Но российская элита категорически не готова (во всяком случае, в своем нынешнем составе и форме) принимать какие-то решительные шаги по изменению социально-политической модели в стране.

Общество не очень волнуют собственно результаты выборов: оно прекрасно понимает, что Кремль может достаточно эффективно манипулировать Думой практически любого состава, что было хорошо продемонстрировано в 90-е годы.

Фальсификация, которая была совершенно не нужна ни премьеру с правительством, ни президенту, продемонстрировала обществу, что элита в целом ничего менять не просто не хочет, но и категорически отказывается.

Позиция власти представляется крайне сложной: уровень подготовки и реализации выборов показал, что качество госаппарата невероятно снизилось.

Вариантов развития событий много, причем для каждого есть исторические аналогии. Но самый главный вывод можно сделать уже сейчас: сохранить ту конфигурацию элиты, которая сложилась в нашей стране в 90-е годы, невозможно.

Под это просто нет экономического ресурса. А значит, нужно придумать и реализовать новую концепцию, тот самый «образ будущего», который отсутствовал у всех наших партий, которые играли в выборы. И если власть хочет остаться властью и стать частью новой элиты, то она должна сама придумать и вменить обществу такой образ. Отметим, кстати, что пока власть такой задачей себя явно не обременила.

Дело в том, что именно та же самая проблема сегодня имеет место на Западе. Акция «Оккупируй Уолл-стрит» – это в некотором смысле полный аналог «стояния на Болоте»: и то, и то есть мирное предложение со стороны общества к элите несколько изменить конфигурацию их отношений и, так сказать, «потесниться на Олимпе» и поделиться ресурсом. И точно так же, как у нас, западная элита отвечает категорическим отказом.

Финансовая элита получила колоссальные привилегии, с которыми сегодня совершенно не собирается расставаться. Ну просто категорически.

Более того, в рамках противоборства двух систем они еще создали язык описания мира (не только экономики, но и социальных систем, государства, истории и т. д., и т. п.), который в принципе не предусматривал возможности разрушения и конца нынешней системы. А значит, на этом языке невозможно описать сегодняшние проблемы, что мы, в частности, видим по тотальной импотенции современной мейнстримовской экономической мысли.

Отметим, что в нашей стране языка описания мира сегодня нет вообще. От марксистского языка (который, отметим, был полным аналогом современного западного и комплексно описывал весь мир, так сказать, со дня его сотворения) мы отказались, а западный нас тоже не очень устраивает, поскольку современная российская элита и ее методы управления выглядят на этом языке не совсем красиво.

И вот в этом месте возникает любопытная коллизия: а что, если попытаться разработать новый, единый язык нового описания мира? Если это сделать, то главная задача нашей элиты с начала 60-х годов – «слиться в экстазе» с элитой западной, осуществить на практике проект «конвергенции», – будет, в общем, решена однозначно.

При этом есть и другие варианты. Например, что мы такой язык разработаем, а они – нет. Или наоборот. Или мы разработаем два разных языка… Их можно много обсуждать, но вот тот уникальный случай, который сегодня образовался (отметим, что до сегодняшнего дня никакой реальной возможности конвергенции не было и в помине, что бы там кто ни хотел, что у нас, что на Западе), можно было бы поизучать и подробнее. И, быть может, даже попытаться реализовать. Потому что кто знает, как долго будет существовать это «окно возможности»?

М.Хазин